Трифонов Александр Александрович
Живописец, график
Имя Александра Трифонова прочно вошло в контекст художественной жизни Карелии. Яркая индивидуальность делает его непохожим на других, указывает на самостоятельность его пути.
За более чем сорокалетний период работы, его творчество претерпело заметные изменения. Но, будучи достаточно цельным художником, он менялся, оставаясь верным тем стержневым этическим и эстетическим принципам, которые были определены и осознаны им для себя в самом начале пути. Поэтому, при всем разнообразии - мир его работ един. Просто мир этот не плоскостной, а многоуровневый.
Первые живописные и графические портреты, пейзажи, натюрморты, написанные в 70-е годы ХХ века, были близки романтизму московских семидесятников, привлекали внимание зрителей каким-то особым, сосредоточенным и трепетным, по-старомодному бережным отношением к натуре – будь-то человек или предмет. Уже в этих ранних вещах наблюдалось тяготение молодого художника к отточенному воплощению замысла, покоряла удивительная гармония, тонкость и благородство цветовых отношений. (Портрет реставратора. 1974. Холст, масло; В мастерской. 1975. Картон, масло; Автопортрет. 1975. Картон масло; Начало зимы. 1977. Картон, масло; Портрет матери. 1976. Картон, масло; Натюрморт с хлебом. 1977. Оргалит масло; Ранняя звезда. 1979. Оргалит, масло; Дорога. 1977. Бумага, акварель; Натюрморт с палитрой. 1977. Бумага, акварель, белила и др.)
Неожиданным контрастом к этим работам стал ряд «предупреждающих», «предостерегающих» пейзажей и композиций конца 1970-х - начала 80-ых годов, связанных с размышлениями художника об экологии – природы, человека, культуры. В одних, написанных как бы языком фотообъектива и телекамеры, была подчеркнутая достоверность, стремление в остром ракурсе и крупным планом показать «обыденное», как бы эпизод, извлеченный из сплошного потока каждодневного урбанизированного бытия. При внешней статичности и кажущейся бесстрастности авторского высказывания в них была внутренняя динамика и страстность. Жизнь, увиденная так резко фокусно, словно атаковывала наше сознание, разрушая стереотипы восприятия. (Берег. 1980. Оргалит, темпера; Пейзаж со спиленным деревом. 1980. Оргалит, темпера; Прогулка за городом. 1983. Оргалит, темпера; Объект. 1978. Бумага, акварель и др.)
Другие, построенные на образах-символах, на классических артефактах разных эпох, побуждали зрителей к осмыслению места и роли культуры в жизни человека и общества.
В них тревога, предупреждение и предчувствие дня сегодняшнего, времени способствующего разрушению культурных и духовных ценностей.. (Натюрморт с колючей проволокой. 1977. Оргалит, масло; Автопортрет. 1980. Оргалит, масло; Натюрморт с головой быка. 1982. Оргалит, масло; Взгляд из прошлого. 1983. Оргалит, масло; Разрушение храма. 1980. Бумага, тушь, перо и др.)
В этот же период Александр Трифонов стал ощущать потребность выразить себя и свое восприятие окружающего мира в большей степени через форму, интерес к которой у него был всегда.
(Из разговора с художником): «Из всех предметов в школе, я особенно любил геометрию. И не из-за склонности к точным наукам, а потому что больше всего нравилось изображение геометрических фигур, пунктирных линий, пересекающихся прямых, латинских букв, стоящих в углах многоугольников. Все это притягивало и вызывало восхищение. Смысл изображенного в данном случае был не важен. Завораживала форма. Поэтому и сейчас у меня много работ, в названии которых звучит столь любимое слово – геометрия».
В его абстрактных работах 1980-х –90-х годов помимо линии, цвета, ритма важной составляющей стал свет, создающий особое чувтвенно-ирреальное пространство. Главными героями этих композиций становятся в основном все те же геометрические фигуры, и конечно наиболее любимые – пирамиды и треугольники. (Цикл «Композиция №….1984-1994гг. Оргалит, масло.)
(Из разговора с художником): «Пирамида для меня это, прежде всего, пластический образ, несущий в себе множество смыслов. И один из них – это образ человеческой жизни. Человек рождается, возникает прочное основание, которое связывает его с прошлыми жизнями, это – генетические связи. Потом он начинает строить пирамиду - свою жизнь. От него зависит, какой она будет: идеально прямой или кривой и кособокой. И, наконец, он доходит до вершины или не доходит. Все это можно выразить в работе или, во всяком случае, думать об этом, когда что-то делаешь. Это тот подтекст, который всегда в голове. Треугольник – это та же пирамида. Это – то же движение. И если вершина вверху, значит – движение вверх».
В 1980-е - 90-е годы параллельно с абстрактными композициями он вновь возвращается к фигуративности. Но это уже иная реальность. В образном, метафорическом пространстве его живописных и графических произведений сталкиваются конкретное и отвлеченное, известное и неизвестное, объяснимое и необъяснимое. Самое точное воспроизведение деталей натуры соседствует с символикой. (Автострада. 1986. Оргалит, масло; Повелитель снов. Из серии «Метаморфозы». 1992. Оргалит, масло; Фантом. Из серии «Метаморфозы». 1993. Оргалит, масло; Архитектор. Из серии «Метаморфозы». 1993. Оргалит, масло; Композиция с клеткой. 1994. Оргалит, масло; Мальчик и пирамида. 1994. Оргалит, масло; Ангел со свечой и книгой. 1996. Оргалит, масло; Обреченный город. 1997. Оргалит, масло; Возвращение. 1999. Оргалит, масло и др.)
В последнее десятилетие произошел новый поворот в творческой биографии художника. Наряду с традиционной живописью он активно занимается созданием произведений, выполненных с помощью компьютерных технологий, открывая в этом для себя новые возможности. Темы и образы компьютерной графики продолжают его художественные искания, как и прежде связанные со знаковыми синтетическими образами, сюрреалистическими и абстрактными композициями. (Серии - «Реальность 2». 2002; «Генетическая память». 2002; «Диалоги». 2003; «Отпечатки». 2002-2003; ««Археология». 2005; «Геометрия в природе». 2004-2007; «Путешествия на Восток» 2005; Серия «Человек». 2008-2010 и др.)
В ассоциативном пространстве многих компьютерных произведений, сталкивая артефакты разных эпох, художник выражает мысль о единстве культуры. Благодаря специфике компьютерного языка, эти темы приобретают иное, более актуальное звучание.
(Из разговора с художником): «Первый раз я обратился к компьютеру где-то в начале 2000 года. И меня сразу поразили неограниченные возможности этого инструмента – усиление или ослабление цвета, изменение контраста, яркости, полная инверсия цвета, работа со слоями, сохранение промежуточных версий и т. д. И тогда я просто с головой ушел в этот процесс. С точки зрения живописца это был увлекательный эксперимент, который до сих пор мне очень интересен. Но, в общем-то, это все равно продолжение и составная часть того, что я делал и делаю в живописи и графике.
Компьютер для меня — это, прежде всего, некий инструмент, который является продолжением руки художника. И какими бы возможностями не обладало это чудо техники, художника не может заменить никто. Поэтому для меня не столь важно, при помощи каких инструментов делает автор свои работы. Это может быть кисть, карандаш, резец или просто палец, это может быть фотоаппарат, компьютер или видеокамера — главное, это та творческая задача, которую он, ставя перед собой, решает».
Среди основных для художника тем, проходящих через все его творчество, наиболее важной, по сути мировоззренческой, является тема взаимоотношения человека и природы.
(Из разговора с художником): «В детстве мне хотелось жить среди дикой природы. Уходя в лес, я чувствовал себя её частью, ощущал полную гармонию с ней. Может тогда, в детстве, я это так не понимал, но чувствовал. Поэтому, и в городской жизни всегда ищешь те связи с природой, которые с годами утрачиваются. От того так неуютно становится на душе, когда видишь свежие пни в городе, где до этого стояли вполне здоровые и крепкие деревья. Меняется облик города, а вместе с ним и души людей».
Тема эта в его работах заметно видоизменялась. От первых пейзажей, в основе которых лежит поэтическая метафора (Первый снег. 1977. Картон, масло; У озера. 1978. Оргалит, масло; Собор. Из серии «Природа и архитектура». 1979. Оргалит, темпера; Декабрь. 1979. Оргалит, темпера; Пейзаж с прялкой. 1979. Оргалит, масло; Звездная ночь. 1979. Оргалит, темпера; Непрочитанная книга. 1977. Бумага, акварель, белила; Чертополох. 1977. Бумага, акварель, белила и др.), он идет дальше, раскрывая ее в нетрадиционном аспекте.
Искусство каждой эпохи создает свой образ природы. Александру Трифонову удалось, как нам кажется, увидеть ее тем особым зрением, которое характерно для человека второй половины ХХ - начала ХХI века – увидеть природу целостно, в сложных и разнообразных взаимосвязях. Это не картина природы, которая нам хорошо знакома и узнаваема. Это - мир, который живет по своим, неведомым нам законам. Человек только в какие-то особые минуты жизни может прикоснуться к этой тайне. На его картинах мир природы – травы, цветы, деревья, планеты – это мир загадочный и реальный. Мир вечных превращений. Созданный воображением художника, он привлекает и завораживает. (Цикл «Образы природы». 1986-1988. Оргалит, масло; Серия «Фантастический мир природы». 1994. Оргалит, масло; Ночное. 1999. Оргалит, масло; Цикл «Белый Север». 1980. Бумага, тушь, перо; Падение метеорита. 1981. Оргалит, тушь; Серия «Память природы». 1983. Бумага, акварель; Серия «Мир природы». 1983-1985. Бумага, акварель и др.)
В ряде композиций формы природы вступают в сложные, разнообразные, подчас драматические взаимоотношения с формами, созданными самим человеком – пирамидами, башнями, фрагментами архитектуры и другими конструкциями. (Фантастический мир II. 1985. Оргалит, масло; Образы природы №11. 1988. Оргалит, акрил; Образы природы № 16. 1988. Оргалит, масло; Композиция с геометрическими фигурами. №14. 1989. Оргалит, масло; Композиция № 19. Ночной натюрморт. 1990. Оргалит, масло; Натюрморт. 1990. Оргалит, масло; Вавилонская башня 1. 1997. Оргалит, масло; Вавилонская башня 2. 1997. Оргалит, масло; Покинутый город. 1998. Оргалит, масло; Собор. 1998. Оргалит, масло; Башня 2. 1998. Оргалит, масло и др.)
Утопическая мечта о гармоничном мире и гармоничном обществе и отсутствие таковых, тоска по уходящему времени неповторимости, на смену которому пришла эпоха стандартов, ощущение приближения к черте, за которой наступают необратимые изменения, звучит, так или иначе, во многих произведениях художника на протяжении всего его творчества, но в последние годы особенно остро в композициях, выполненных с использованием компьютерных технологий.
Сегодня в его живописных и компьютерных работах присутствуют две линии: фигуративная, построенная на метафоре, знаке, символе, и абстрактная, где сюжетом становятся сами формообразующие элементы картины и где для автора, помимо формальных задач, важной составляющей, также как в первой, является передача своего отношения к миру, а точнее своего ощущения мира. Существуя параллельно или пересекаясь и соединяясь, эти две линии ведут между собой постоянный диалог.
Четко выверенное композиционно-ритмическое решение, сложный цветовой строй, иногда насыщенно активный, иногда почти монохромный, построенный на тонких тональных градациях, деликатная фактура рождают то медитативное ощущение безмятежного покоя и гармонии, то ирреальности, тревоги и хрупкости. (Трапеза. 2007. Оргалит, масло; Изумрудный лес. 2007. Оргалит, масло, Уходящий день. 2009. Оргалит, масло; Три предмета. 2010. Оргалит, масло; Два дома. 2010. Оргалит, масло; Заповедная роща. 2011. Оргалит, масло; Чаша. 2011. Оргалит, масло; От 4 до 18. 2011. Оргалит, масло; За час до полуночи. 2012. Оргалит, масло; Алфавит 1,2. 2005. Бумага, принтерная печать; Триптиха «Пророк». 2005. Бумага, принтерная печать; Коллаж 1. 2007. Бумага, принтерная печать и др.)
Живопись, графика, компьютер… Искушенный и внимательный зритель всегда узнает работы художника по особой манере и стилистике, по своеобразному виденью мира.
Творческая и человеческая независимость, способность оставаться верным своей внутренней природе, оригинальность художес-твенного высказывания - именно этим обусловлено то совершенно особое место, которое занимает он в искусстве Карелии.
(Из разговора с художником): «Каждый раз, начиная новую работу, оказываешься перед порогом, за которым начинается другой мир и другая реальность. Желание переступить этот порог я ощущаю всегда.
Для меня всегда было очень важно существовать в собственном мире, который я моделирую и создаю по своим законам и где можно найти ту гармонию, которой так часто не хватает в окружающей действительности. И мир этот может быть реальным, абстрактным или каким-то совсем иным, непохожим ни на что. Но я должен ощущать его, мне интересно в нем существовать».
Людмила Соколова, искусствовед